Обещание экстаза - Констанс О`Бэньон

– О, Бодайн, папу убили, – всхлипывала она.

Он обнял девушку, пытаясь ее утешить. Бодайн не помнил, как это произошло, но случилось так, что он поцеловал Мэри Элизабет. Она тут же прижалась к нему всем телом, и юноша вдруг понял, что любит ее; она же давно его любила.

Они решили пожениться, но пока не стали посвящать в свои планы мать Мэри Элизабет – женщина оплакивала мужа. Однако Бодайн не умел скрывать свои чувства, и Эллис не на шутку встревожилась. Как-то раз она пригласила детей к себе в комнату и проговорила:

– Мне кажется, вы хотите что-то рассказать, не так ли?

Бодайн промолчал, но Мэри Элизабет взяла его за руку и с улыбкой сказала:

– Мама, мы любим друг друга и решили пожениться.

Лицо Эллис покрылось мертвенной бледностью.

– Значит, все зашло так далеко?.. – пробормотала она, опускаясь в кресло.

– Я понимаю, что не очень-то подхожу для Мэри Элизабет, – сказал Бодайн. – Но я буду трудиться и стану хорошим мужем.

Эллис разрыдалась.

– О, мои дорогие дети, что я с вами сделала?! – убивалась она. – Как я могла не видеть того, что происходит? Как я могла?..

– Не плачь, мама, – проговорила Мэри Элизабет. – Ведь мы любим друг друга.

Эллис Андерсон подняла голову и воскликнула:

– Дети, вы не можете пожениться! Вы брат и сестра.

Вспоминая эти мгновения, Бодайн и сейчас испытывал боль – казалось, все случилось только вчера. Он тогда выбежал из дома, оседлал лошадь и ускакал.

Целый год юноша провел вдали от дорогих ему людей. На западе Техаса он нашел работу на одном из многочисленных ранчо. Однажды ему принесли письмо. В письме было всего две строчки: «Возвращайся. Мы по тебе скучаем».

В тот же день Бодайн собрал свои пожитки и отправился домой. Он по-прежнему любил Мэри Элизабет, но заставлял себя скрывать это от окружающих. А вот девушка относилась к нему уже иначе: теперь она любила Бодайна как брата.

Когда Мэри Элизабет вышла замуж за Джона Фарради, Бодайну пришлось отправиться вместе с ней – она со слезами умоляла его поехать. Джон Фарради, желая угодить молодой жене, также настоятельно просил молодого человека сопровождать их в Джорджию.

Со временем Джон и Бодайн стали друзьями. Когда же Мэри Элизабет умерла от родов, Бодайн полюбил ее дочь как свою собственную – ведь эта девочка вполне могла бы быть его дочерью, если бы жизнь сложилась иначе.

Уже засыпая, Бодайн подумал: «Слишком поздно для меня давать ей свое имя. Да, слишком поздно».

Глава 7

На следующий день внучка с бабушкой отправились осматривать ранчо. Бодайн, чувствовавший себя неплохо, хотел присоединиться к ним, но Эллис настояла, чтобы он остался дома.

Виктория внимательно слушала бабушку, показывавшую ей свое хозяйство.

– Я заметила, что у тебя работают в основном мексиканцы, – сказала девушка. – Почему?

– Видишь ли, они очень хорошие работники, надежные и трудолюбивые. К тому же необыкновенно дружелюбные. – Эллис с улыбкой взглянула на внучку. – Поверь, мексиканцы прекрасно относятся к женщинам. Они очень галантны. У меня работают всего сорок человек, а в Рио-дель-Лобо – более тысячи.

– Я так много слышала о Рио-дель-Лобо, – проговорила Виктория. – Мне не терпится увидеть это ранчо.

– Уверена, что тебе не придется долго ждать. – Эллис снова улыбнулась. – Эдвард Ганновер – весьма учтивый кавалер.

– Разве он не женат? – спросила девушка.

– Пока что ни одной женщине не удалось довести его до алтаря, хотя многие пытались.

– Некоторые мужчины, как мне кажется, не хотят жениться, – в задумчивости проговорила Виктория. – Например, Бодайн.

Глаза Эллис Андерсон затуманились слезами, и она сменила тему разговора.

– Нам нужно позаботиться о твоем гардеробе, Виктория. Ты же не можешь довольствоваться всего одним платьем.

Девушка кивнула.

– Вероятно, мне нужно спросить у Бодайна, есть ли у нас деньги на материал.

– Глупости! – заявила Эллис. – Идем со мной.

Миссис Андерсон отвела внучку к себе в спальню и открыла сундук, стоявший в ногах кровати. Вытащив из сундука целую гору отрезов, она разложила их на кровати.

– Какая красота! – воскликнула девушка, разглядывая ткани. – Я могу выбрать то, что мне нравится?

– А для чего, по-твоему, я привела тебя сюда?

– О, бабушка! Ты у меня замечательная!

– Возьми вот это. – Эллис указала на отрез голубого шелка. – И выбери еще что-нибудь.

– О… Спасибо! – Виктория поцеловала бабушку в обе щеки, потом вдруг спросила: – Можно я закажу платья у Консуэло? Она ведь шьет…

– Конечно, можно, если ты этого хочешь.

– Мне очень хочется отблагодарить Дельгадо за их добросердечие, но они ужасно гордые. Я не знала, как им помочь. А если заказать платья, Консуэло заработает.

– Я горжусь тобой, Виктория, – сказала Эллис. – У тебя доброе сердце.

– Бодайн постоянно говорит, что я пошла в тебя, бабушка, – с улыбкой проговорила девушка.

– Он и мне об этом говорил. – Старушка рассмеялась. – Что ж, пойдем, Виктория. Можно поехать к Дельгадо прямо сейчас.

Консуэло с радостью приняла заказ и сняла с Виктории мерки. Затем они обсудили фасоны платьев.

Матушка привезла мексиканцам два окорока, бекон, несколько кувшинов с бобами и зерном, мешок картошки, а также абрикосы и мармелад.

– Но это слишком большая плата за пошив нескольких платьев, – сказала Консуэло.

– Глупости! – заявила Эллис. – Это вовсе не плата. Просто я освобождала место у себя в погребе и в коптильне. А за работу я рассчитаюсь деньгами.

Консуэло поняла, что спорить с миссис Андерсон не имеет смысла.

– И вот еще что… – проговорила Виктория. – Я хочу, Консуэло, чтобы ты научила меня испанскому языку. Я заплачу тебе за это.

– Нет, я не стану брать с тебя деньги, – сказала мексиканка. – Но с удовольствием с тобой позанимаюсь.

– Значит, решено. – Виктория улыбнулась. – Если ты не против, я буду приезжать на уроки по четвергам каждую неделю.

– О… конечно, я не против. – В темно-карих глазах мексиканки блеснули слезы. – Могу я выдать тебе один секрет? Мы с Мануэлем боялись, что больше не увидим тебя.

– Напрасно боялись. – Виктория взяла Консуэло за руку. – Ведь мы с тобой подруги, верно?

– Да, конечно, – кивнула мексиканка. – Мы в Техасе уже два года, и мне очень не хватало подруги.

Когда гостьи собрались уезжать, появился Мануэль.

– Моя внучка говорит, что ты кожевенник, – обратилась к нему старушка. – Так что приезжай завтра на ранчо. У меня много работы для кожевенника.

Мануэль улыбнулся и сказал, что непременно приедет.

– Виктория, ты замечательно все устроила, – говорила старушка на обратном пути. – Ты заставила их думать, что они оказывают тебе услугу. С тобой мне нужно держать ухо востро.